Фанфикшен

[twilighthouse]

Три секунды, два шага…

Фэндом: Twilight
Размер: мини
Персонажи: Эдвард, Белла.
Жанр: драма.
Рейтинг: PG-13.

День святого Маркуса. Какая ирония. Он никогда не был святым. Он был и остается одним из самых опаснейших вампиров не только Италии, но и всей земли. Но то, что он и его братья очистили этот город от всех бессмертных, кто не примкнул к Великим или точно не мог быть им полезен, установил несокрушимое правило о запрете охоты в Вольтере, а после отправился в поход на великий Трансильванский клан вампиров, сделали его святым в глазах простых людей. Вот так просто, преследуя лишь свои мелочные стремления и личные интересы, он стал героем целого итальянского городка на многие века и даже был канонизирован в Ватикане. И вот теперь, именно в день празднования в честь «святого заступника» Вольтеры, Эдвард собирался нарушить одну из самых неприкосновенных вампирских заповедей. Совершить кощунство, карающееся смертью. И абсолютно ни о чем не жалел.
Аро стал слишком жаден до уникальных талантов. И это затмило ему взор. Словно вуалью закрыло от истинного положения вещей. Помешало думать рационально. Отвлекись он на долю секунду от восхищения даром Эдварда, то сразу же бы понял, что тот настроен решительно и ничто и никто не смог бы ему помешать исполнить задуманное.
Весть о смерти Беллы убила в Эдварде всякое желание существовать в этом бездушном и беспощадном мире. Каждый восход солнца, встреченный со знанием того, что ее больше нет, вырывал его сердце из груди и заставлял его рычать от бессилия. Ведь жестокий бог лишил его слез. Эдвард даже на какое-то время поверил в то, что у вампиров есть душа: проклятая, истерзанная и изрезанная в лоскуты, ведь что-то постоянно и беспрестанно болело внутри. Так, что хотелось разорвать когтями мерцающую мраморную кожу, чтобы выпустить эту боль наружу. И он нашел способ.
Вольтера. Праздник. Площадь. Полдень.
Его план состоял всего лишь из четырех слов, но они были действеннее тысячи, сказанных Аро, в попытке переубедить его. Все эти метафоры, уговоры, комплименты и ухищрения, произнесенные тихим пергаментным голосом не стоили ровным счетом ничего и ни играли никакой роли. Эдвард решил для себя все, как только получил самый первый завуалированный отказ.
Еще до окончания аудиенции он уже точно знал как поступит и, на прощание, с наслаждением пожал Аро руку. Лицо Древнейшего на мгновение перекосилось, но он тут же взял себя в руки.

* * *
Последний рассвет был кроваво-красным. Цвета его, раздробленного в железной деве, сердца.
Последний вдох был обжигающе сладок и наполнен весенними красками. Но в этом аромате не было самой главной, завершающей, ноты. Ее. Беллы.
Его последний взгляд на небо был полон печали. Ведь никогда ему не суждено встретиться со своей возлюбленной там, где другие обретают вечные покой и счастье.
Последний переулок перед выходом на площадь был темнее его, проклятой около сотни лет назад, души.

* * *
Полдень наступил быстрее, чем ураган. Он подступал, как разбушевавшаяся стихия, не щадя на своем пути ничего. Ни одного темного уголка. Ни единого укрытия. Тени отступали, исчезали и рассеивались в пыль и на ярко освещенных улочках начинали проявляться призраки в темных балахонах. Фантомы, полностью укрытые от света. Те, кто скоро подарит ему смерть.
Эдвард не мог не улыбнуться самому себе. Его план работал. И, быть может, высшие силы смилостивятся, и он, хотя бы на мгновение, сможет увидеть Беллу, почувствовать такое привычное жжение в горле, коснуться непослушных прядей ее волос…
И он сделал шаг вперед. Навстречу палящему полуденному солнцу.

* * *
Белла проснулась в холодном поту и с горящим криком на губах. Ей не хватило трех секунд и двух шагов. Ее голос был заглушен шумом празднующей толпы, а широкие спины ликующих людей заслонили ее от взора Эдварда. Он вышел на солнце. И в ту же секунду исчез под черными плащами вампирской инквизиции. Никто ничего не понял. Не заметил. Не осознал. Кроме нее.
Ее крик отразился от белых стен и вернулся холодным печальным эхом. Плачем безумной раненой птицы.
- Успокойся, все будет хорошо. Уже все хорошо, - прошептал тихий голос и тонкая игла привычно воткнулась в вену..