В сумеречной саге: «Новолуние», второй феноменальной и успешной книге из серии Стефани Майер, где роман между смертной и вампиром достигает своего зенита, обратившись в трагедию, которая будет преследовать в дальнейшем Беллу Свон (Кристен Стюарт). Втянутая в древнюю вражду вампиров и племени Квилетов, апогеем которой стала борьба между ее лучшим другом Джейкобом Блэком (Тэйлором Лотнером) и ее любовью Эдвардом Каленом (Робертом Паттинсоном), Белла быстро понимает, что тот сверхъестественный мир, к которому она жаждет принадлежать, станет еще более опасным, чем когда-либо.
С тех пор как был подписан контракт на фильм «Сумерки», Роберт Паттинсон – вампир поневоле, от которого сегодня сходят с ума миллионы девушек по всему миру, стал работать еще больше. Завершив съемки продолжения саги - «Затмения», актер надеется снятся в «Bel ami» и «Свободных пленниках», прежде чем приступит к финалу серии «Рассвет», съемки которого планируются в 2010 году.
читать дальше
Во время пресс-конференции, посвященной фильму, Роберт Паттинсон рассказывал, как он привык жить в мире, который следит за каждым его движением.
В: Насколько сложным для Вас был прошлый год? Как Вы справляетесь со всем, что с Вами происходит? Начинаете привыкать к тому, что творится вокруг?
Роб: Думаю, неизбежно к этому привыкаешь. Но все же еще пытаешься за что-то побороться. В самой франшизе нет ничего страшного. Мне нравятся все, с кем я работаю. Меня по большей части все устраивало в сценариях фильмов, особенно «Новолуния». Все шло как по маслу. Я участвовал в трех разных съемочных проектах с 14 января. У меня было, по-моему, всего 3 выходных. Весь следующий год я тоже буду занят. У меня идут непрерывные съемки. Я не в полной мере осознаю положение вещей и то как все изменилось, потому что у меня нет времени задумываться над этим. Мне все еще кажется, что я тот же, кем был и, возможно, это не очень хорошо.
В: Расскажите нам о работе с Крисом Вейцом, как его рекомендации и план работ помогли актерам?
Роб: Я не встречал такого режиссера как он. Все это занимало 40 или 50 страниц, вдобавок еще и письма и мейлы. Все, чтобы показать нам, что он держит руку на пульсе проекта и работает в едином порыве со всей командой. За все время съемок, Крис ни на йоту не отклонился от своей идеи. Кажется нелепым сколько похвалы он получает. Недавно я был с ним и его женой в Японии, так иногда это его даже достает. Но все же Вейц как святой. Один из самых лучших людей, которых я когда - либо встречал, не говоря уж о нем как о режиссере. В любом случае, все мной сказанное доказывает фильм. В эту работу он вложил душу. С ним очень здорово работать.
В: Появляясь в фильме только в качестве видений, Вы не чувствовали себя одаленным от съемочной команды? Не хотелось чуть больше участвовать в съемках?
Роб: Сцены с моим участием были одни из самых сложных. Я не осознавал этого, до того, как их отредактировали и озвучили. Это не Эдвард. Лишь олицетворение отчаяния и одиночества Беллы. Сыграть подобное довольно сложно. Я спросил у Кристен, «Как ты бы ты сыграла эти сцены?». И обосновал свою работу на ее мнении. Что насчет одиночества, я всегда чувствовал себя несколько отчужденным, как и мой герой. Он таков, так что я ничего подобного не чувствовал.
В: Как Вы снимали сцену расставания Эдварда и Беллы?
Роб: Странное ощущение не покидало. Единственное, что мне помогло сыграть правильно – осознание того, сколь велико предвкушение фильма фанатами, их вера в то, какие должны быть отношения Беллы и Эдварда и как они должны быть представлены в фильме. Идеальные отношения. Играя сцену разрыва идеальных отношений, я будто почувствовал всю тяжесть предыстории на своих плечах. Также я боялся перегнуть палку с мелодраматичностью. Во время съемок чувствовалась вибрация. Тот момент похож на сцену в конце фильма, где я выхожу на солнце. Можно было буквально почувствовать прикованные в ожидании взгляды аудитории. Действительно странно.
В: Вам когда-нибудь разбивали сердце, как Эдвард, когда он покидает Беллу?
Роб: Нет, не думаю.
В: О чем Вы думали, когда снимали сцены в Италии, где Эдвард хочет раскрыться, выйдя на солнце?
Роб: Я совсем недавно понял смысл этой сцены. Это как раз тот момент, когда я почувствовал эмоциональное единение людей со своим героем, потому что на съемочной площадке находилось в качестве статистов столько сумеречных фанатов, которые прилетели просто чтобы присутствовать на площади.
Сделать один шаг к свету - единственный момент со времени фестиваля Comic –con, когда я почувствовал всю тяжесть ожидания, ответственности перед всеми людьми, которые одержимы этой историей. Это отличный момент, выматывающий, но я, наверное, впервые за все время почувствовал такое единение со своим персонажем.
В: Если бы была драка между Эдвардом и Джейкобом, кто бы победил?
Роб: Не знаю. Если верить книгам, то Эдвард. Так что, теша свое самолюбие, думаю могу положиться на это.
В: А как насчет драки между Вами и Тэйлором Лотнером?
Роб: Я на днях услышал, что Тэйлор согласился на интервью, в котором интервьюер хотел с ним подраться. Не уверен, что согласился бы на это. А, посмотрев как он занимался боевыми искусствами, когда ему было около 9, я точно не захочу. Может, если бы у меня было какое-нибудь оружие.
В: Какие персональные качества Вы разделяете со своим героем?
Роб: Думаю упрямство по каким-то вопросам, в каких-то вещах. Он очень самоуверенный. Я становлюсь одержимым собственником по отношению к некоторым вещам.
В: К каким?
Роб: У меня очень и очень специфическое понимание того, как я должен выполнять свою работу и как меня должны воспринимать, иногда это доходит до нелепости. Я никого не слушаю. Вот почему у меня нет публициста и никого в этом роде. Не терплю, когда кто-то заставляет меня делать то, что мне кажется ошибочным. Я дотошен во многих вопросах, а в качестве актера сложно иметь контроль над ситуацией. Что касается сумеречной серии, у меня получается контролировать даже больше, чем хотелось бы. Я люблю все держать под контролем.
В: С каждым новым фильмом Вы больше понимаете своего персонажа? Ваши любимые качества в нем?
Роб: Когда я читал «Новолуние», я понял, как играть моего героя в первом фильме. Именно в этой части он наиболее человечен, наиболее близок мне. В первой книге он от начала до конца остается героем – идеалистом. Но во второй книге он совершает ошибку, которую признают все, даже он сам. Его самообладание, в том числе и эмоциональное подрывают все вокруг.
С тех пор, как я прочел книгу, я полюбил своего героя и постарался показать в фильме все чувства, которые он испытывает. Он герой в истории, в которой сам себя таковым не признает, думаю это восхитительно.
В: Любовь одна из главных составляющих этого фильма и столько фанатов мечтают, чтобы то, что происходит на экране, происходило бы и в реальной жизни. Как Вы разделяете экранные отношения и ваши реальные чувства к партнерше?
Роб: Всегда следует помнить, что тебе за это платят. С этим приходит и понимание. Это главное различие.
В: Вы были согласны с решением о том, что Эдвард должен появиться в фильме в качестве видений, а не только голоса?
Роб: Я беспокоился на эту тему. Еще до того как мы начали снимать, люди задавались вопросами: «Вы не думаете, что многие будут переживать, почему Эдварда почти нет в фильме?», но ведь его и в книге нет. Я же беспокоился, а что если сцены получаться бестолковыми. Мы вдобавок долго совещались, о том показывать ли предысторию моего героя в Южной Америке, когда он скитается потерянный и несчастный. Меня это немного пугало, я думал, что для фильма этот сюжет лишний.
Я боролся, как мог, дабы его урезать, ведь этого момента даже нет в книге. В то же время, странным казалось присутствовать в фильме только в качестве голоса за кадром, ведь могло получится неважно. Надеюсь, что мы все же нашли золотую середину. Я должен был сыграть видение, сыграть как можно более реалистично, в конце концов стало самому интересно что получится.
В: И как же Вы боролись за свою идею?
Роб: Я просто поговорил с Крисом. Он не снимает по принципу: потому что должен. Его решения всегда работают на пользу нашей истории. Даже после монтажа многое и многое из эпизодов с моими явлениями было вырезано. Многое Крис вырезал и без моей просьбы. Когда лично я принимал участие в монтаже, говорил: «Будет интересней, если вы вырежете эти кадры. Чем меньше видений, тем мрачней и реалистичней». В техническом плане тоже необходимо было постараться. Если бы мы использовали просто наложенные друг на друга изображения, было бы не интересно смотреть.
В: Франшиза сделала вас одним из самых кассовых ведущих актеров. Как изменилась Ваша карьера, и где бы Вы хотели оказаться через 5 лет?
Роб: Не знаю. Я снялся только в одном кино, помимо саги – «Помни меня». Фильм должен выйти в следующем году. Но даже его я снял с той же самой студией. Я все еще не совсем понял насколько от меня зависит коммерческий успех фильма, ну помимо съемок в саге, но как-то зависит. Теперь мне предлагают роли, о которых я даже не мечтал, единственное, что пугает – мне иногда даже не надо проходить прослушивание. Просто могу сказать: «Я не хочу сниматься в этом кино, только потому, что оно будет сниматься».
Во многих смыслах это пугает. Приходится больше копаться в себе. Перед «Сумерками» я хватался за любую возможность сняться в кино и пытался выполнить свою работу как можно лучше. Теперь же, когда я прихожу сниматься, ожидают, что я не только обеспечу финансово-экономическую жизнеспособность фильма, но и покажу отличную игру. Что-то вроде: «Ты не можешь просто так тут слоняться. Мы нанимаем тебя как звезду и как актера». Страшновато и сложно.
В: Разве это не то, о чем Вы мечтали когда начинали карьеру?
Роб: Да. Когда у тебя за плечами нет какого-нибудь «большого» кино и ты не кассовый актер, все говорят: «Он не принесет прибыль», поэтому у тебя никак не получается получить ту роль, которую хочется. А потом, когда все выходит, особенно в таком кино, у которого есть свои собственные поклонники, люди начинают думать: «О, ты должен работать на целевую аудиторию. Ты должен сделать то-то и то-то. Ты должен выглядеть определенным образом». Отсюда ограничения, в то время как, если никто не смотрит фильмы с твоим участием и ты получаешь роль, то можешь делать все так как считаешь нужным. Такова жизнь и в обоих случаях есть свои плюсы и минусы.
В: Учитывая все, что Вам теперь приходится делать, как получается сохранить порядок в жизни?
Роб: Она достаточно непонятна. Есть некоторые моменты, которые выделяются, но я столько работал в этом году, что мне кажется, будто я нахожусь в альтернативной реальности. Съемочные часы длятся вечность, приходится порой разговаривать с врачами, а все они говорят одно и то же о том, что вы слишком много работаете. Вы отдаляетесь от своей семьи, своих друзей и все такое.
В: Из всех многочисленных знакомств с фанатами, которые у вас случались, было ли что-то действительно смешное?
Роб: Да, довольно часто. С недавних пор я стал меньше общаться с людьми лично, из-за охраны и обеспечения безопасности на съемках. Но мне кажется забавным, когда ко мне приходят люди постарше. Тут недавно была женщина, которой на вскидку было почти 90. Это довольно необычно. И главное, они говорят те же самые вещи, что и 12-летние дети. Вот что странно.
В: Когда дело доходит до съемок романтических моментов о чем Вы думаете?
Роб: Чудно. Мне продолжают говорить, « Добавь остроты момента, чтобы парням было на что посмотреть», невероятно. Все равно, что сказать, якобы парней не интересует романтика. Вы же не скажете такого об «Унесенных ветром». Я смотрел «Титаник», и я не думаю, что это «девчачье кино».
Особенно в «Новолунии», да и вообще во всей саге, я никогда не играл, думая «О, я же в фильме для девчонок снимаюсь и делаю это только для них». Это ведь вам не прототип анимированного Tiger Beat (прим. Переводчика – журнал для фанатов подросткового возраста) мне нравится сниматься в романтических сценах. Сюжетная линия в «Новолунии» воистину кажется такой реалистичной, разрывает сердце на части. Но не все что я делаю лишь во имя романтики. По большей части для меня это печальная история.
В: А Вы романтический человек в жизни? Какой Ваш самый романтический поступок?
Роб: Я никогда не совершал подобных романтических поступков в реальной жизни.
В: Вы когда-нибудь исполняли серенады?
Роб: Ой, нет! Это бы не было романтично. Для такого поступка нужно быть очень смелым. Господи Боже! Не могу вспомнить ни одной романтической вещи, которую я совершал. Это же ужасно.
В: Вы когда-нибудь дарили цветы девушкам?
Роб: Да, дарил. Я положил цветок в шкафчик девушки, когда мне было 15. Девушку звали Мария. А может мне было 14. В любом случае она подумала, что подарок от другого парня и, главное, он не отрицал, ну не здорово ли.
В: Какое впечатление на Вас произвели такие физические перемены в Тэйлоре?
Роб: Я не видел Тэйлора до съемок. Но когда он приехал, у меня была, наверное, такая же реакция, как и у всех. Мне такая идея стукнула: «Определенно пора в спортзал».
В: Каково было, разыгрывать любовный треугольник?
Роб: Странновато, ведь у меня почти никаких сцен с Тэйлором не было. Всего несколько в начале и в конце, а так у него своя сюжетная линия, развивающаяся на протяжении целого фильма, когда меня нет поблизости, я не видел его работу. Никакой конкуренции или чего бы то ни было. Зато в «Затмении» все сцены мы снимали втроем вместе с Беллой. В следующем фильме показана вся динамика развития отношений.
В: Кто Ваш любимый киновампир и почему?
Роб: Я на самом деле не знаю. Я все время думаю не о тех людях. Я скажу: «Итан Хоук в «Интервью с вампиром», а кто-то скажет «Он не вампир». Мне нравится Уэсли Снайпс (в Блэйде). Он клевый.
В: Какая самая странная и самая забавная вещь, которую Вы читали или слышали о себе?
Роб: Недавно на обложке одного журнала появилось заявление, что я беременный. Я обалдел, ведь там не было ни намека на розыгрыш или иронию. Я, правда, не знаю, что мне на это сказать. Не знаю даже считается ли это клеветой, ведь они могут просто заявить: «Любому ясно, что статья - вымысел», но ведь написана она не в журнале фантастики. Я заметил несколько комментариев под статьей: «Вот почему он всегда носит толстовки. Он одевает как можно больше одежды, чтобы все скрыть».
В: Как Вы проводите ту черту, за которую не пускаете публику, как стараетесь оставить в тайне свою личную жизнь?
Роб: Мне помогает работа. Такая рисковая вещь – давать интервью. Я стараюсь свести к минимуму количество интервью, которые я даю. Тобой не так интересуются, когда ты ничего не рассказываешь. Я не пытаюсь стать персоной обсуждаемой в обществе. Так что, полагаю, все, что я могу делать это работать и ожидать что людям достаточно будет этого.
Но, я придерживаюсь мысли, что сам не знаю кто я есть, к счастью я не собираюсь разделять свою жизнь на части. Я просто игнорирую все, что происходит. До этого момента мне не приходилось бороться так за свое личное пространство. Мне стоит перестать болтать о своей низкой самооценке, по-моему люди начинают в это верить. Скоро начнут говорить: «Этот парень идиот», так что я постараюсь остановиться.
В: Для Вас не стало шоком увидеть на съемочной площадке в роли Виктории Брайс Даллас Ховард, а не Рашель Лефевр?
Роб: Да, настоящий шок, но она милая. Она очень, очень милая.
В: Вам заранее не говорили будет ли сниматься «Рассвет»?
Роб: Думаю предварительный срок съемок «Рассвета» - очень следующего год. Но все может изменится.
В: В каких фильмах Вы собираетесь участвовать в 2010 году?
Роб: Зависит от обстоятельств, в феврале я снимаюсь в кино под названием «Bel Ami»,это адаптация романа Ги де Мопассана. Также я буду сниматься в вестерне с Рейчел Вейз и Хью Джекманом под названием «Свободные пленники» где-то в то же время. Надеюсь удастся совместить это все в расписании.
В: Кого Вы играете в «Свободных пленниках»?
Роб: Я играю ребенка, похищенного Команчи в возрасте 4 лет, который ими же был воспитан. Его мать всю свою жизнь пытается найти меня и мою сестру, и когда она нас находит, мы не можем вспомнить кто она такая или что-либо о западной культуре, в которой мы росли. Они говорят на языке Команчи весь фильм. Нельзя найти роль более отличающуюся от Эдварда.
В: Вот почему Вы согласились на эту роль?
Роб: Нет. Я вообще-то принял предложение после съемок «Сумерек», летом, спустя два месяца. Тогда не было всей этой известности, шумихи, я особо не задумывался. Это был классный сценарий и он напомнил мне о «Гигантах», одном из моих любимых фильмов. Мне кажется я именно поэтому согласился на роль.
В: Джеймс Дин один из Ваших любимых актеров?
Роб: Да, один из.
В: Вам придется изучать Команчи для своей новой роли?
Роб: Да
В: У Вас остается время для музыки?
Роб: Я пытаюсь выкроить немного времени.
(с)
Интервью Роберта
В сумеречной саге: «Новолуние», второй феноменальной и успешной книге из серии Стефани Майер, где роман между смертной и вампиром достигает своего зенита, обратившись в трагедию, которая будет преследовать в дальнейшем Беллу Свон (Кристен Стюарт). Втянутая в древнюю вражду вампиров и племени Квилетов, апогеем которой стала борьба между ее лучшим другом Джейкобом Блэком (Тэйлором Лотнером) и ее любовью Эдвардом Каленом (Робертом Паттинсоном), Белла быстро понимает, что тот сверхъестественный мир, к которому она жаждет принадлежать, станет еще более опасным, чем когда-либо.
С тех пор как был подписан контракт на фильм «Сумерки», Роберт Паттинсон – вампир поневоле, от которого сегодня сходят с ума миллионы девушек по всему миру, стал работать еще больше. Завершив съемки продолжения саги - «Затмения», актер надеется снятся в «Bel ami» и «Свободных пленниках», прежде чем приступит к финалу серии «Рассвет», съемки которого планируются в 2010 году.
читать дальше
(с)
С тех пор как был подписан контракт на фильм «Сумерки», Роберт Паттинсон – вампир поневоле, от которого сегодня сходят с ума миллионы девушек по всему миру, стал работать еще больше. Завершив съемки продолжения саги - «Затмения», актер надеется снятся в «Bel ami» и «Свободных пленниках», прежде чем приступит к финалу серии «Рассвет», съемки которого планируются в 2010 году.
читать дальше
(с)